175 лет со дня рождения Ильи Репина

Илья Ефимович Репин является одним из самых ярких представителей русской живописи XIX-XX веков. Как утверждал сам художник, искусство было с ним всегда и везде и никогда его не покидало.

Репин родился в г. Чугуеве, расположенном на территории Харьковской губернии, в 1844 году. И никому тогда в голову не могло даже прийти, что этот обычный мальчишка из бедной семьи станет великим русским художником.

Илья Репин  приехал в Крым весной 1880 года вместе со своим младшим другом и учеником, в будущем – знаменитым живописцем, Валентином Серовым. Репину казалось, что именно в Крыму он услышит и найдет следы далеких отголосков минувших битв. Однако, вероятно потому, что он приехал туда с четко определенной целью, Крым с его шумными курортами разочаровал художника. Его не заинтересовала ни яркая крымская природа, ни великолепная архитектура городов, ни прочие достопримечательности. И живописец, написав несколько этюдов татар и цыган, направляется в Одессу, где продолжает находить и зарисовывать предметы казацкого быта.

Понять феномен Крыма Илья Ефимович пытался не раз. Даже прибегнул к помощи старшего товарища, почитаемого им и многими другими Мэтра, Ивана Константиновича Айвазовского.

Репину приписывают фразу, которую он якобы адресовал Айвазовскому: «Мы с вами, Иван Константинович, в своем роде однополчане: оба бьем по этим зарвавшимся янычарам. Вы своими бесчисленными картинами о победах русского флота над турками, я же своими „Запорожцами“». Словами этими Репин, вне всякого сомнения, хотел подчеркнуть, что они с Айвазовским единомышленники. Но эффект получился обратным, что, кстати, вполне логично, ведь эти два бесспорных гения были антиподами во всем — в образе мышления, в творческом подходе, в выборе тем и идолов, которым стоит поклоняться...

Однако именно Айвазовскому было суждено заставить Репина взглянуть на Крым восхищенно, правда только посредством своего творчества. Современники свидетельствовали, что Репин съежился и отпрянул от надвигающейся волны, когда Айвазовский внезапно распахнул перед ним дверь комнаты, за которой вставал его «Девятый вал».

Однако и у Ивана Константиновича были слабости. Меценат Алексей Томилов критиковал картины Айвазовского: «Фигуры пожертвованы до такой степени, что не распознать: на первом плане мужчины это или женщины (...) красуется воздух и вода». Великий художник понимал справедливость этих замечаний. И, когда задумал написать цикл картин о пребывании в Крыму почитаемого им Пушкина, обратился за помощью к своему антиподу, великому портретисту Репину. Правда случилось это лишь однажды.

Речь идет о картине «Прощание Пушкина с Черным морем» («Прощай, свободная стихия!»), которая стала своего рода иллюстрацией стихотворения «К морю». Разделение труда в данном случае понятно: Айвазовский писал крымский пейзаж, а Репину предоставил трудиться над образом поэта (этой фигурой Айвазовский пожертвовать не мог). Репин отзывался о проделанной работе пренебрежительно: «Дивное море написал Айвазовский... И я удостоился намалевать там фигурку». Но справедливости ради скажем: тандем поработал идеально. То был единственный случай гармонии Репина с Крымом и, как ни парадоксально, с Пушкиным.

Действительно, как ни странно это звучит, портрет Пушкина впоследствии не дался Репину ни разу. Вот что рассказывает об этом в своих воспоминаниях Корней Чуковский: «Едва только познакомившись с ним (с Репиным, ред.), я увидел у него на мольберте картину «Пушкин над Невою в 1835 году», над которой он работал уже несколько лет. И когда я был у него незадолго до его смерти, уже в советское время, все та же картина стояла на том же мольберте. Двадцать лет он мучился над ней, написал по крайней мере сотню Пушкиных... «Сам я очень огорчен своим „Пушкиным“, — писал он 27 февраля 1911 года». Увы, тот, единственный удачный его Пушкин, давным-давно был отдан Айвазовскому и остался стоять на обрывистом берегу полуострова.