«Тайна сожженной рукописи»: Николай Гоголь бросает в огонь рукопись второго тома Мертвых душ

Изображения из свободных источников Сети «Интернет»

Николай Гоголь уже более полутора веков остается одним из самых загадочных писателей. Порою светлый и ироничный, чаще — сумрачный, полубезумный, и всегда – неуловимый и магический. Загадка уничтожения писателем второй части великого произведения до сих пор волнует литературоведов и обычных читателей. Зачем Гоголь сжег рукопись? И как связано это трагическое для литературы событие с его смертью, которое врачи зафиксируют 10 дней спустя там же, рядом с камином, пламя которого поглотило второй том поэмы «Мертвые души»?

Оставалось отредактировать последние главы

Четыре последних года своей жизни украинский писатель прожил в Москве, в доме на Никитском бульваре. Именно там, по преданию, он сжег второй том «Мертвых душ». Николай Васильевич Гоголь оказался здесь в 1847 году, когда приехал в Россию после дальних многолетних странствий. Пожить в Москве его пригласил граф Александр Толстой, с которым он переписывался.

Гоголем занимались, как малым дитем: обеды, завтраки и ужины подавали тогда, когда он желал, стирали одежду и даже раскладывали выстиранные вещи в комоде. Кроме того, при нем всегда был молодой украинец Семен, сообразительный и преданный.

Во флигеле, где обитал писатель, всегда стояла необыкновенная тишина. Он ходил из угла в угол, сидел, писал или лепил хлебные шарики, которые, как он говорил, помогали ему сосредоточиться. Но, несмотря на благоприятные условия для жизни и творчества, в доме на Никитском бульваре разразилась последняя, странная драма в жизни Гоголя.

Второй том «Мертвых душ» к тому моменту, возможно, был уже почти завершен, осталось лишь отредактировать несколько последних глав. Гоголь всегда писал стоя, над каждой фразой работал тщательно и порой мучительно долго.

Разочарованный перфекционист…

Критиком Гоголь был беспощадным, причем самые высокие, бескомпромиссные требования, он выдвигал прежде всего к себе самому. Говорил: «Дело мое — это не литература, дело мое — душа». До семи раз он переписывал каждую главу, филигранно вычищал текст, чтобы хорошо ложился на слух, и чтобы при этом был интересен читателю.

В ночь с 11 на 12 февраля 1852 года Гоголь позвал к себе Семена и приказал принести портфель, где хранились тетради с продолжением «Мертвых душ». Потом положил тетради в камин и поджег их свечой, а на мольбы слуги не губить рукопись сказал: «Не твое дело! Молись!» Утром Гоголь, видимо, сам пораженный своим порывом, сказал графу Толстому: «Вот, что я сделал! Хотел было сжечь кое-какие вещи, давно на то приготовленные, а сжег все. Какой лукавый сильный — вот он до чего меня толкнул! А я было там много стоящего осознал и выложил... думал разослать друзьям на память по тетради: пусть бы делали, что хотели. Теперь все пропало».

Окончательная редакция второго тома «Мертвых душ» — отнюдь не первое произведение Гоголя, погибший в огне. Первый он сжег еще в гимназии. За критики в адрес поэмы «Ганц Кюхельгартен» он скупил и сжег все экземпляры.

...или великий мистификатор?

Приблизиться к разгадке тайны камина в особняке на Никитском бульваре можно лишь досконально изучив особенности характера писателя. Одна из самых его непонятных привычек — склонность к мистификациям. Даже в невинных ситуациях он часто делал недомолвки, вводил собеседника в заблуждение, а то и вовсе врал.

Итак, версия вторая: сожжение второго тома «Мертвых душ» было очередной эксцентричной выходкой гения, который сделал для отечественной словесности столько, что мог позволить себе фактически все. Он хорошо знал, что популярен среди современников и что является писателем № 1. Ореол таинственности, который окружал писателя при жизни, после его смерти лишь сгустился.